Начиная три номера назад тему архитектурного ландшафта нашего города, я подозревал, что одним коротеньким интервью со знатоком Харькова Максом Розенфельдом отделаться будет непоправимо глупо и безответственно. Это все равно, что пробежать Эрмитаж за полчаса. Так что мы были просто обречены на повторный заход в реку знаний этого интереснейшего собеседника.

И в очередной раз приходится признать, что в Харькове, с подачи Макса, просто нет мест, о которых нельзя было бы рассказать занимательно, увлекательно и, порой, ошеломляюще.

Подъезжая к Киеву со стороны левобережья можно лицезреть жилую архитектуру советских времен, которая кардинально отличается от харьковской, скажем, Салтовской. Она и прихотливее и разнообразнее. Почему так сложилось, что Харькову достались только скучные и однотипные параллелепипеды?

В Киеве же работало несколько архитектурных бюро, которые и строили свою работу по принципу создании я разных серий. В Харькове сложилась элементарная ситуация: застройщикам сказали «Ребята, надо быстро построить на 300 тыс жителей город». Но это же, целая Полтава! Как ее можно построить за 5 лет? Вот поэтому разнообразие архитектурное было минимизировано.

А для разнообразия поворачивайте дома под разными углами внутри квартальной застройки. Вот и получили безликий город-копипаст, построенный методом ctrl-C/ctrl-V. В Киеве же такой ситуации не было и там новый город застраивался в условиях неспешного разнообразия.

Более того, город построили, а вот магистрали, которые бы соединяли Салтовку с ХТЗ, ХЭМЗом и другими заводами, для работников которых, собственно, и строился жилмассив, отсутствовали. И каждое утро сотни тысяч человек штурмовали немногочисленные автобусные и трамвайные маршруты, которые курсировали по немногочисленным улицам в старую часть города. Тот же штурм повторялся вечером в обратном направлении. В Харькове даже появилась первая и единственная в Советском Союзе трехвагонная трамвайная сцепка.
Кинотеатр «Россия», универмаг «Украина», школы и прочие объекты были в проекте, но построены они были лишь многие годы спустя. А куда людям пойти, где культурно развеяться? Вот поэтому с тех времен и сложилось мнение об ограниченности и недалекости жителей Салтовки.

Почему же у харьковских застройщиков, архитекторов еще долгие годы после развала Союза сохранялось некая инерционность мышления?

Салтовка клепалась на жилкомбинатах в огромных количествах и остановить этот поток сразу никто бы не смог, даже если бы и сильно захотел. Более того, подыскиваются новые места, куда можно было бы установить еще тысячи однотипных панелек. Так появился район «Горизонт» на Рогани. Этот район — эдакий «внебрачный, внеплановый ребенок». Он вообще не был запроектирован и учтен в стратегическом плане городской застройки.

Чтобы обеспечить максимальную загрузку имеющимся рабочим рукам долгие годы и сохранялась эта, как вы говорите, инерционность. Строители репродуцировали архитектуру своего салтовского детства.

Получается, что местные застройщики родом из салтовского детства толком-то и не смогли бы воплотить что-то оригинальное и нестандартное, предложи им это архитекторы?

Здесь тоже не все так однозначно. Можно говорить о нескольких этапах формирования нового мышления не столько у застройщика, сколько у конечного покупателя квартиры. На первом этапе люди, способные купить жилье в новом доме, были далеки от изысканности европейских манер и мышления. В их понимании жилье это было той же панелькой, лишь как-то украшенной колоннами, балясинами и пилястрами.

Потребитель должен был поездить по «заграницам», повести там дела, повариться в тамошних вкусах и пристрастиях, чтобы требовать для себя нечто похожее на родине. Когда-то то же самое происходило и в Европе. Многие заказчики и спонсоры Леонардо да Винчи и Микеланджело, все эти флорентийские купцы-нувориши тоже ведь не всегда были эталоном утонченности. О ни часто требовали реализовать далеко не высокохудожественные замыслы. Те не менее, так начинался флорентийский Ренессанас.

Сто с лишним лет назад новая волна богатых людей спровоцировала строительный бум и появление такого стиля как «эклектика». И по сей день, особенно в наших краях, он популярен, хотя многими профессиональными архитекторами критикуется как образец безвкусицы.

На первом этапе постсоветской застройки появляются такие эклектичные здания как, например, «Красная шапочка» возле Южного вокзала. Странный, непонятный дом. Это вопиющий памятник середине 90-х. Неоштукатуренный белый силикатный кирпич, который ассоциируется, скорее с гаражами или подсобными постройками, но никак не с элитным жильем. Выходя из Южного вокзала, вы видите по левую руку один из символов мирового конструктивизма – здание Главпочтамта, по правую — роскошное неоклассицистское здание Главного управления ЮЖД, напротив — «литерный» дом Алексея Николаевича Бекетова. И над всем этим нависает нелепица «красной шапочки». В ней есть прямоугольный, треугольный, круглый эркеры. В этом пластическом винегрете есть все, что только можно было влепить. В ней есть какие-то совершенно нефункциональные элементы, не то пилоны, не то колонны, которые не несут ни смысловой, ни эстетической нагрузки. Вот такой яркий образчик той эпохи и тех вкусов.

Но шли годы и в Харькове появились такие архитекторы как Олег Дроздов. Городу с ним очень повезло. Он, конечно, в какой-то степени, экстремист. Но именно он с 98-го года фактически отрубил традицию строительства на авось и на глаз с оглядкой на вкусы и пристрастия заказчика. Его творческая смелость и принципиальность побудила и остальных архитекторов работать в европейском тренде.

Кстати, те же дома «Авантажа» выгодно отличаются от окружающей застройки благодаря этому европейскому принципу неброской, но внутренне наполненной и максимально функциональной архитектуры…

Когда-то глядя на достраивающийся «Олимп», почему-то подумалось: классный дом, в кои-то веки сделали что-то классное, мощное и благородное. А ведь, скорее всего, примут его далеко не все…

О, с «Олимпом» был даже связан своеобразный конфликт с обитателями улицы Культуры. В доме напротив находятся художественные мастерские. И «Олимп» заслонил им в свое время свет. Можно понять чувства людей, которые в свои просторные светлые окна наблюдали как изо дня в день растет эта громада. Второй момент недовольства : здания «Авантажа» вторглись в устоявшуюся территорию города. Действительно, так называемый «собачий скверик» вдоль улицы Культуры, где сейчас расположились три дома «Авантажа», был когда-то весьма популярной прогулочной зоной для обитателей всего района Загоспромья. Когда он появился, то тоже не обошлось без роптаний общественности, ведь появился он фактически на грудах мусора, которым засыпали находившийся здесь овраг.И нужна была смена целого поколения жильцов, чтобы парк стал родным и близким. И начавшееся здесь строительство было сродни покушению на святыню, чтимую и любимую с детства.

Кроме того, есть и второй негативный момент. Некоторые архитекторы считали этот скверик легкими района. Не потому что здесь вырабатывалось много кислорода деревьями, а потому что это пространство служило своеобразным конвектором, продувавшим несколько кварталов с востока на запад.

На этот счет у меня есть определенные контраргументы. Во-первых, к началу застройки «собачий скверик» представлял собой фактически неухоженное кладбище старых деревьев и от старого доброго парка остались лишь жалкие останки скамеек и детских горок.

Второй аргумент уже из более эзотерической области. Да, с появлением новых домов сквозняк прервался. Но с другой стороны, эти здания теперь служат как бы энергетическими парусами всего района. А еще эти дома стали 4-мя сторожевыми башнями. Центр благодаря этим домам получил некую историческую наполненность и преемственность. Ведь раньше вся городская жизнь проистекала под защитой крепостных стен, тянущихся от бастиона к бастиону.

Первая защитная линия это Покровский монастырь, Успенская колокольня, все тот же пресловуты Дос со шпилем. «кольцо» Затем она продолжается на запад и северозапад твердынями универститета и госпрома». Теперь и с северной стороны Загоспромья исторический центр получил своих «стражей». Как по мне, заблокированная вентиляционная труба на Культуры не дает утечки некоей жизненной энергии, «мозга» из центра города.

Сейчас в Харькове началось строительство первого дома класса делюкс. Можно ли говорить о начале какого-то нового этапа городского строительства?

Мне даже довелось принять косвенное участие в это проекте. Наша мастерская изготовила макет этого нового авантажевского детища – дома «Фаворит». Когда макет был сдан, я выложил несколько фотографий в фэйсбуке. Такой бурной и восторженной реакции я не ожидал.

«Наконец-то у нас в городе появятся такие красивые дома, наконец-то у нас кто-то занялся созданием оригинальной архитектуры» — таковы были основной смысл и риторика отзывов.

ошло до того, что мои немецкие друзья, увидев эти фотографии, позвонили мне из Мюнхена и начали всерьез интересоваться ценами на квартиры в этом доме. Мол, и дом симпатичный и район парка Горького весьма привлекательный. Уж, знаете ли, если люди, живущие в одном из самых благополучных регионов Европы и неплохо разбирающиеся в недвижимости, решили вложить капиталы в дом, который строиться в Харькове, то это о чем-то говорит. В Германии, например, так не строят. Их архитектура часто слишком рациональна и сдержанна, без каких-либо излишеств и украшательств. Дизайн просто-напросто незаметен и растворен в окружающем пространстве. Для глаза наших бывших соотечественников эти дома скучные. А вот «Фаворит» полностью отвечает понятиям шикарного и красивого дома. Что, собственно и предполагает стиль ар-деко, в котором этот дом задуман.

Другое дело – «Пионер». В функциональности и внутреннем обустройстве «Пионера» есть что-то даже не от Европы, а от Америки. Большие стеклянные зимние сады или террасы (это уже не балконы, а именно террасы) с прекрасным обзором, все пространство, решенное как бы «на широкую ногу» весьма схоже с американским подходом к жилому строительству.

Как вы относитесь к тому, что первоначальный дизайн новых домов с течением времени по мере заселения жильцами меняется. Все это разноцветье и пестрота застекленных, каждый по-своему, балконов и окон. Это же в корне меняет внешность дома и саму дизайнерскую идею.

В 20-е годы прошлого столетия в Харькове было предпринято много архитектурных экспериментов над людьми. Это так называемые дома «Новый быт», в которых не было ни кухонь, ни ванных. Создавались такие условия, чтобы люди вынуждены были ходить в общественные столовые, бани… Так должен был появиться новый тип советского человека. Но в результате люди стали пробивать дыры для вытяжек и канализации, ставить печки и ванны. То есть, они хотели жить так, как хотят они, а не как им придумал архитектор.

С другой стороны, в Австрии рожден эклектичный стиль Фриденсрайха Хундертвассера. Это дома, в которых отсутствуют прямые линии, на разных уровнях высажены целые сады, а пестрые фасады испещрены разными по величине и форме окнами, мозаикой и орнаментами. Таким способом были вывернуты наизнанку монотонность и стерильность европейской застройки. А нам для этого специально и делать ничего не надо – это в нас заложено изначально.

Не надо бояться того, что дом со временем станет не таким как на проектной картинке. Мы не Германия, каждый жилец вправе повесить любые жалюзи и занавески, застеклить балкон любыми по форме и цвету стеклопакетами. Мы такие. Это проявление нашего национального характера, своеобразная тяга к индивидуальности и самовыражению.

беседу вел Игорь Авдеев

первая часть беседы...